Благоприятные условия для развития бизнеса и богатые полезными ископаемыми недра делают Казахстан весьма привлекательным для инвесторов, поэтому планы властей по приватизации национального оператора государственных горнорудных активов – компании «Тау-Кен Самрук» находятся в зоне их повышенного внимания. Какие способы приватизации компании рассматриваются, какие еще активы могут быть ей переданы, чтобы повысить привлекательность для инвесторов, и на каких условиях «Тау-Кен Самрук» готов входить в новые проекты, в интервью РИА Новости рассказал председатель правления «Тау-Кен Самрук» Канат Кудайберген:

— В 2017 году руководство вашей материнской компании (фонд «Самрук-Казына») сообщало, что планирует реализовать АО «НГК «Тау-Кен Самрук» стратегическим инвесторам. На какой стадии находится данный вопрос?

— Вопрос реализации АО «НГК «Тау-Кен Самрук» стратегическим партнерам — неоднозначный. На сегодняшний день определённости нет, будет это через IPO, прямую продажу, или долевое участие.

Менеджемент компании «Тау-Кен Самрук» считает, что один из оптимальных путей – это выход на IPO после консолидации всех горнорудных активов, которые сейчас принадлежат государству. Мы считаем, что таким образом активы компании будут показывать постепенный и постоянный рост. А растущий бизнес всегда интересен для инвесторов. К примеру, мы достроим «ШалкиюЦинк» – стоимость компании повысится. Запустим «Алайгыр» – еще прибавка к стоимости. Северный Катпар выпустит первую продукцию – это также положительно отразится на привлекательности акций компании для инвесторов.

Наше концептуальное видение перспектив реализации компании стратегическим инвесторам мы представили в фонд (Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына» — ред.).

Планируется также привлечь международных консультантов, которые изучат все возможности и сделают соответствующее заключение о том, какой из вариантов является наиболее целесообразным. Окончательное решение фонд примет с учетом этого заключения.

— В 2018 году АО «НГК «Тау-Кен Самрук» актуализировало свою стратегию развития на период до 2028 года. Какие цели и задачи стоят перед компанией?

— Да, действительно, мы актуализировали стратегию развития и поставили перед собой цели: формирование высококачественного диверсифицированного портфеля активов и дальнейшее их развитие совместно со стратегическими партнёрами. Мы пересматриваем существующий портфель проектов и ищем новые. И в том числе рассматриваем возможную передачу от правительства каких-либо горнорудных активов, которые находятся на балансе государства.

«Тау-Кен Самрук» сосредоточен на освоении золоторудных, меднорудных, и свинцово-цинковых месторождений. Вместе с тем, мы также участвуем в реализации проектов по другим металлам (Северный Катпар и Верхнее Кайрактинское – вольфрам и молибден, Масальское – железо). Также мы видим перспективы в развитии сектора редких металлов и редкоземельных элементов, которые обладают большим потенциалом роста.

Хочу подчеркнуть: мы открыты для инвесторов, как казахстанских, так и иностранных, и готовы к различным вариантам взаимовыгодного сотрудничества. В частности, национальная компания «Тау-Кен Самрук» не претендует на контрольные доли участия и операционное управление в совместных проектах. Компания будет владеть миноритарными долями и участвовать как представитель государства, обеспечивая при этом полноценную поддержку инвесторам в развитии совместных предприятий.

В целом в Казахстане сложились довольно благоприятные условия для ведения бизнеса в горнорудной отрасли. Страна имеет значительные запасы полезных ископаемых, месторождения мирового класса. В казахстанской земле содержатся 99 элементов таблицы Менделеева, запасы по 70 из них разведаны. По запасам урана и хрома Казахстан занимает второе место, четвертое — по марганцу и серебру, пятое — по свинцу и цинку.

Правительство прилагает максимальные усилия для создания комфортных условий для инвесторов. Республика занимает 36-е место в рейтинге Всемирного банка Doing Business, и первое место в категории «защита прав миноритарных инвесторов».

— Какие активы компании вы можете назвать ключевыми? Расскажите о ходе реализации этих проектов.

— Нашими ключевыми инвестиционными проектами являются Шалкия и Алайгыр.

По проекту строительства горно-обогатительного комбината на свинцово-цинковом месторождении Шалкия подписано кредитное соглашение с ЕБРР, выделены средства и сейчас, в рамках правил банка, проводятся соответствующие тендерные процедуры. В этом году мы приступим непосредственно к строительству рудника.

Проект добычи и обогащения полиметаллических руд месторождения Алайгыр финансирует Евразийский Банк Развития, там уже идёт активное строительство.

По сути это проекты, по которым есть зарезервированные деньги, мы готовы финансировать и вести работу. Но параллельно мы ищем стратегических партнеров, которые, возможно, на каком-то этапе разделят с нами риски финансирования. К примеру, по проекту Алайгыр сейчас ведутся активные переговоры с крупной турецкой компанией, но пока они к логическому завершению ещё не пришли.

— В 2017 году сообщалось, что строительство первой очереди обогатительной фабрики АО «ШалкияЦинк ЛТД» с производительностью два миллиона тонн руды в год, а также сопутствующих объектов ГОКа планируется завершить в 2019 году. Выход на проектную мощность с производительностью 4 миллиона тонн руды в год был запланирован на 2021 год. Не изменились ли эти планы?

— Планы изменились. Длительное время заняли тендерные процедуры в рамках правил ЕБРР. Сейчас мы эти вопросы уже завершаем, выходим на финишную прямую. Как я уже говорил, в этом году планируем начать проектирование и строительство объектов ГОКа.

— Давайте поговорим об уже действующих производственных объектах. В 2017 году ТОО «Тау-Кен Алтын» перевыполнило план, произведя 18 тонн аффинированного золота. Каковы результаты работы предприятия в 2018 году? Каков план на 2019 год? Когда, по вашему прогнозу, предприятие достигнет проектной мощности? Есть ли планы по его расширению?

— Да, в 2018 году завод «Тау-Кен Алтын» также перевыполнил производственный план. Планировалось аффинировать 20 тонн золота, а фактически произведено 22,7 тонны. Мы твёрдо уверены, что в 2019 году выйдем на проектную мощность — 25 тонн аффинированного золота. Этому способствует, конечно, и прирост добычи золота в Казахстане, и то, что мы достаточно детально проработали вопрос себестоимости аффинажа золота, улучшаем условия для наших поставщиков.

За счет оптимизации технологических процессов мы добились того, что завод уже сегодня, без дополнительных инвестиций, может удвоить проектную мощность.

Наша задача — увеличивать производство золота в стране. По статистике, в 2017-2018 годах у нас добывалось свыше 80 тонн золота. Однако на отечественные аффинажные заводы попало не более 45 тонн. Есть ряд факторов, которые препятствуют тому, чтобы золоторудное сырьё, добываемое в Казахстане, перерабатывалось на отечественных аффинажных заводах.

Первое — это нехватка мощностей. Мелкие компании не могут себе позволить строительство золотоизвлекательных фабрик, соответственно, они экспортируют золото в виде руды. Нам нужна достаточно высокая кооперация между крупными компаниями, которые имеют золотоизвлекательные фабрики, и мелкими, которые могли бы там перерабатываться.

Второе — законодательные проблемы. В некоторых случаях у нас в концентратах золото, как попутный металл, вообще к учету не берётся. И мы эту проблему сейчас поднимаем на уровне правительства.

Кроме того, мы активно работаем с юниорскими компаниями. Сейчас по инициативе Национальной горнорудной компании «Тау-Кен Самрук», создается Ассоциация золотодобывающиx предприятий, она призвана решить вопрос кооперации и консолидации средних и мелких компаний, исключить все «серые» схемы. Благо вступивший в силу в прошлом году Кодекс «О недрах и недропользовании» позволяет ввести в оборот деятельность старательских компаний.

— В настоящее время на казахстанский аффинажный завод «Тау-Кен Алтын» поступает золото с Варваринского месторождения компании Polymetal. Каковы объемы аффинажа в минувшем году, какие перспективы на текущий год? Насколько эффективным является сотрудничество, возможно ли его расширение, включая другие российские компании?

— С компанией Polymetal у нас сотрудничество развивается хорошо. Они поставляют нам золотосодержащее сырьё, в основном, с Варваринского месторождения. Мы знаем, что Polymetal наращивает объемы за счёт месторождения Бакырчик. В прошлом году с этого месторождения мы получили незначительное количество сырья, но уже в текущем году рассчитываем на существенное увеличение поставок. Также на протяжении нескольких лет мы успешно работаем с другой российской компанией – Nordgold, поддерживаем постоянные деловые связи с Екатеринбургским аффинажным заводом.

Учитывая, что и в Российской Федерации, и в Казахстане имеются законодательные ограничения на вывоз золота, мы считаем, что нужно расширять взаимодействие на условиях толлинга.

В этом году мы впервые применили механизм экспортного страхования при продаже аффинированного серебра российским ювелирным компаниям. Опыт оказался успешным, мы готовы и дальше продолжать подобное взаимодействие.

При этом не могу не подчеркнуть, что российские компании довольно слабо представлены в горнорудной отрасли Казаxстана. Если со стороны, к примеру, китайских или турецких компаний мы видим высокую заинтересованность, то российский бизнес не проявляет такой активности. Учитывая территориальную близость, отсутствие законодательных и языковых барьеров, возможности передвижения трудового и финансового капитала в рамках ЕАЭС, я уверен, что мы можем значительно расширить спектр сотрудничества с российскими компаниями.

— Когда может быть заключена сделка по продаже турецкой Lidya Madencilik золоторудного месторождения Южно-Мойинтинская площадь? Речь по-прежнему идет о 100-процентной доле?

— С Lidya Madencilik мы на стадии подписания договора отчуждения права недропользования. Золотоносное месторождение Южно-Мойинтинская площадь – небольшое по запасам. Его прогнозные ресурсы – порядка 8,5 тонн золота. Национальная компания «Тау-Кен Самрук», согласно новой стратегии развития, фокусируется на разработке месторождений с запасами не менее 25-30 тонн золота. Южно-Мойинтинская площадь не соответствует данным критериям, поэтому принято решение о выходе из проекта.

К слову, в данный момент у нас есть несколько проектов, к участию в которых мы приглашаем потенциальных инвесторов. Отдельные небольшие активы мы продаём полностью (например, месторождения золота Прогресс, Шокпар, Гагаринское) в некоторых – долю участия. Отмечу, что подобные предложения вызывают живую заинтересованность у инвесторов, особенно юниорских компаний.

— Какие проекты ваша компания реализует совместно с партнерами из КНР? Каковы перспективы этого сотрудничества? В частности, на какой стадии находится проект разработки месторождения железных руд Масальское?

— По Масальскому месторождению мы долгое время вели переговоры с крупной китайской компанией. Изначально предполагалось, что потенциальный партнёр выступит исключительно в роли подрядчика на строительство Масальского ГОКа. Но в процессе мы от этой идеи отказались, поскольку, учитывая особенности месторождения, в частности, низкое содержание железа в руде, стоимость проекта оказалась очень высокой.

Согласно новой стратегии развития, «Тау-Кен Самрук» участвует в реализации больших проектов только при условии привлечения стратегического инвестора. Мы предложили китайским партнерам зайти в долю и разделить риски, от чего они отказались.

Сейчас мы пришли к необходимости полностью изменить технологическую схему разработки месторождения и обогащения руды. Возможно, будем применять прямое восстановление железа или же другие оптимальные технологии, чтобы снизить капитальные затраты. Есть вопросы и по конечному продукту. Возможно, это будет не стальной прокат, а, к примеру, заготовки для металлургии, это даст более широкий рынок сбыта.

В целом мы хотим получить экономически выгодный, рентабельный проект. Работа в данном направлении продолжается, думаю, к концу года мы подойдём к решению этого вопроса.

— На какой стадии находится реализация проекта по производству вольфрамовой продукции высокого передела с участием китайских инвесторов? Появились ли конкретные планы по разработке крупных вольфрамовых месторождений Верхнее Кайрактинское и Северный Катпар? Насколько вообще ситуация на рынке вольфрама благоприятна для реализации таких крупных проектов?

— Северный Катпар и Верхнее Кайрактинское — это два месторождения, которые находятся в 30 километрах друг от друга. Верхнее Кайрактинское считается одним из крупнейших в мире по запасам.

Признаюсь, мы довольно долго искали партнёров, прежде чем откликнулся Xiamen Tungsten. Это публичная компания, их акции котируются на шанхайской бирже, в числе акционеров — корпорация Sumitomo из Японии и европейский Sandvik.

Первоначально потенциальные инвесторы выразили заинтересованность только в одном месторождении — Северный Катпар. Верхнее Кайракты было им не интересно, потому что, на самом деле, содержание (вольфрама) там низкое, хотя по запасам месторождение значительно больше. Помимо внушительных капитальных затрат на разработку, здесь крайне важна тонкая настройка технологических процессов.

Почти год велась предварительная работа. Путем переговоров, постоянного обмена информацией, мы договорились о начале сделки с условием, что китайские партнёры выкупают у нас долю участия в компании — 67%, а 33% остается за АО «Тау-Кен Самрук». При этом мы имеем блокирующий пакет доли участия и влияем на процесс управления проектом.

На текущий момент, китайский инвестор проводит комплексный анализ месторождений (Due-diligence). Учитывая сложность и финансовую ёмкость проекта, инвестор рассматривает также вариант привлечения группы партнёров из Японии, ЕС и Китая, сейчас идут соответствующие переговоры.

На базе вольфрамовых месторождений Северный Катпар и Верхнее Кайрактинское предполагается строительство двух горно-обогатительных комбинатов. Полученный концентрат будет перерабатываться на едином гидрометаллургическом комплексе.

Могу однозначно сказать, что данный проект очень важен для нас. Во-первых, страна выйдет на абсолютно новый для себя рынок и станет его ключевым игроком. Ориентировочно, ежегодно мы будем выпускать до 12 тысяч тонн порошкообразного паравольфрамата аммония. И с такими показателями мы рассчитываем на второе место в мире по производству вольфрамовой продукции.

Во-вторых, это трансферт технологий. Наша цель — привлекать в Казахстан не только финансы, но и международный опыт и технологии наших партнеров. На сегодняшний день у Казахстана нет технологии обогащения, соответствующей особенностям руды отечественных вольфрамовых месторождений. У Xiamen Tungsten, напротив, имеются большие компетенции в вопросах разработки и обогащения вольфрама.

Ну и, наконец, Казахстан получит огромный положительный эффект в виде налогов, дивидендов, решения социальных вопросов.

Что касается влияния ситуации на мировом рынке вольфрама на перспективы проекта — риски, конечно же, существуют. Поскольку содержание ценных компонентов в руде, технологические показатели извлечения и прочие факторы ниже, чем у аналогичных вольфрамовых месторождений в мире, реализация проекта Северный Катпар и Верхнее Кайрактинское предполагает максимально возможное наращивание производственных мощностей.

Вместе с тем, значительное увеличение выпуска готовой продукции ограничивается фактором потенциального переизбытка предложения на рынке, и, как следствие, рисками снижения цены на вольфрамовый концентрат и паравольфрамат аммония.

— Ведет ли компания переговоры о приобретении новых проектов? Рассматривает ли АО «НГК «Тау-Кен Самрук» возможность инвестирования в зарубежные проекты?

— Да, мы двигаемся в этом направлении, анализируем свободные и частные месторождения и производства, ведём активные переговоры, исследования due-diligence. В приоритете для нас развитие местного рынка, но мы готовы рассматривать и зарубежные высококачественные активы, например, сейчас у нас на изучении материалы по нескольким российским месторождениям.

Но, еще раз подчеркну, мы готовы заходить в проекты только совместно со стратегическими партнерами.

— В настоящее время АО «НГК «Тау-Кен Самрук» является партнером компании «Glencore International» и владеет 29,97% доли участия в уставном капитале ТОО «Казцинк». Есть ли у компании планы по изменению размера этой доли?

— Да, наша доля участия в ТОО «Казцинк» — 29,97%. Каких-либо планов по изменению размера этой доли не имеется. Мы сохраняем свой статус и, совместно с Glencore International, развиваем данный проект.

— Насколько успешным был в целом для компании минувший 2018 год?

— 2018 год оказался для нас переломным: в связи с принятием новой стратегии мы пересмотрели многие аспекты деятельности. Предпринят ряд практических шагов, в основном, это связано с привлечением инвестиций в горнорудную отрасль.

По операционной деятельности: на хороший уровень вышли по Тау-Кен Алтыну, ведём восстановительные работы на заводе Tau-Ken Temir, где выпускается металлургический кремний. Как я уже говорил, по инвестпроекту Алайгыр мы завершили проектирование и перешли на этап активного строительства. По Шалкие подводим итоги тендеров. Доходы от доли участия в ТОО Казцинк выросли на 15% по сравнению предыдущим периодом, соответственно, мы планируем выплатить по итогам 2018 года достаточно хороший объём дивидендов в АО «Самрук-Казына».

— Насколько, на ваш взгляд, сегодня реализован потенциал Казахстана в части твердых полезных ископаемых? Какие направления в ближайшие годы наиболее перспективны? Какие основные трудности в реализации этого потенциала вы видите?

— Я считаю, что, конечно же, потенциал Казахстана в части твёрдых полезных ископаемых реализован не в полной мере. В стране не проведены геологоразведочные работы на глубину более 200 метров. На такой глубине есть вероятность обнаружения промышленно значимых месторождений.

В целом развитию горно-металлургической отрасли страны препятствует несколько серьёзных проблем. Это недостаточная инвестиционная привлекательность существующих объектов недропользования (ввиду низкого содержания, небольших объёмов запасов, сложного минералогического состава руд), отсутствие новых месторождений, и, наконец, недостаточное развитие инновационно-технологического потенциала страны.

Национальная компания «Тау-Кен Самрук» предлагает комплекс мер для решения этих проблем. Во-первых, крайне важно уделить особое внимание вопросам геологоразведки. Проведение геологоразведочных работ (ГРР) в объёме, достаточном для полноценного воспроизводства минерально-сырьевой базы, требует значительного объёма финансирования. В Канаде, например, на ГРР из расчёта на один квадратный километр территории, инвестируют в среднем 200 долларов. В Австралии — порядка 170 долларов. А в Казахстане эта цифра не превышает 10 долларов.

Мы считаем, что вертикальная интеграция национальных компаний «Тау-Кен Самрук» и «Казгеология» даст новый импульс развитию не только геологоразведочного сектора, но и смежной с ним металлургической отрасли. Проведение геологоразведочных работ должно быть интегрировано с последующей добычей и выводом объектов на целевые объемы. На примере многих успешных в мире компаний мы знаем, что контроль полного технологического цикла (от разведки и добычи до переработки сырья) даёт устойчивый положительный результат.

Второе. Нам необходимо объединить науку и реальный сектор. Для этого мы предполагаем открыть на базе алматинских Института металлургии и обогащения и Института ядерной физики комплексный научно-производственный и аналитический центр, который будет заниматься прикладной наукой. Таким образом, мы обеспечим действующие и будущие предприятия горно-металлургического комплекса новыми технологиями, что, в свою очередь, будет способствовать росту их доходности. Планируется создание тестового центра и лабораторий с международными сертификатами соответствия.

Ну и, наконец, сегодня назрел вопрос консолидации горнорудных пакетов государства в «Тау-Кен Самрук». Мы как национальная компания обладаем необходимым опытом и компетенциями по эффективному управлению горнорудными проектами. Мы считаем, что консолидация государственных активов будет способствовать наиболее полной реализации потенциала горно-металлургической отрасли страны.

Все эти предложения от Фонда национального благосостояния уже внесены в правительство Казахстана.